Пламя

— Дегенератка, это же элементарно! – орала на Эф математичка.

Девочка стояла у доски белее мела, крепко сжатого в левой руке. Условия задачи, которые она написала минут десять назад, были для нее сродни китайским иероглифам, ни одного из которых она не знала. Геометрия, ровно, как и алгебра, а с этого года еще и физика – были адскими пытками для мозга Эф. Учителя ее школы-интерната, казалось, делали все, чтобы по достижению совершеннолетия, юные постояльцы покинули стены этого учреждения совершенно ничему не наученными, полными отвращения к процессу обучения и ненависти к преподавателям. Люди, которые должны были нести свет знаний, словно выколачивали души из сирот. И математичка преуспела в этом больше остальных.

— Угол 45 градусов! «А» и «Бэ» равны! Подставляй значения и пиши, чему равно «Цэ»!

Девочка ощутила на своем лице мелкие капельки слюны, которая разлеталась в разные стороны изо рта учительницы, вставшей из-за стола и буквально нависавшей над ребенком.

— Пиши, дебилка! Тварь тупая!

Эф почувствовала, как кровь в ее венах закипает. Тоненькие, едва заметные волосы на ее руках и ногах поднялись дыбом, и девочка почувствовала кожей легкое покалывание от разрядов статического электричества. Импульсы забегали по всему телу, словно окутывая его незримой паутиной. Кровь по венам ускорялась все сильнее. Виски Эф пульсировали с такой интенсивностью, словно плазма хотела пробить стенки сосудов с кожным покровом и своим фонтаном обрызгать математичку с ног до головы.

Девочка медленно перевела свой взгляд с грифельной доски на лицо учительницы. Мел в руке Эф превратился в крошку от той силы, с которой она его сжала. В это же мгновение девочку ослепила резкая невыносимая боль в глазах, будто в них бросили куски битого стекла одновременно с раскаленной металлической стружкой. Кожей лица она почувствовала теплые потоки воздуха, которые с каждой секундой становились все горячее. Эф стояла не шевелясь, словно ее тело парализовало. Боль ушла также внезапно, как и появилась до этого, но глаза по-прежнему не видели ничего. Ничего, кроме мутных вспышек желтого, алого и оранжевого цветов.

Горячий воздух девочка теперь чувствовала не только лицом, но и всем телом. Он подобно волнам ласкал ее, обволакивая всю. Было в этом тепле что-то родное, и оно словно окружало девочку защитной оболочкой. Эф слышала голоса, но те были слишком далеко, чтобы она могла разобрать речь. Голоса были очень похожи на крики.  Спустя несколько минут, они стихли. Тишина была практически абсолютной. Ее нарушало лишь убаюкивающее потрескивание пламени. В воздухе стоял приятный аромат горящего дерева и румяного стейка, будто на открытом огне жарили мясо.

Эф помнила такой запах с раннего детства. Того небольшого отрезка ее жизни, когда она была окружена заботой родных мамы и папы. Она сидела в своей прогулочной коляске, отец стоял возле мангала, переворачивая решетку, а рядом счастливая мама с бокалом красного вина. Когда она наклонялась, чтобы поцеловать свою маленькую дочку, Эф чувствовала аромат винограда и губной помады. Девочке тогда только-только исполнилось два года. Сейчас Эф было почти тринадцать, но она помнила каждый день своей жизни, начиная с годовалого возраста. И вот теперь, это обволакивающее тепло было по ощущениям сродни родительской заботе. Словно мама и папа оказались здесь, на уроке геометрии и, заключив Эф в свои объятья, вытащили ее из ненавистного интерната куда-то в волшебное безопасное место, где нет ничего кроме звенящего спокойствия и умиротворения. Эф расслабилась и уснула.

Когда она открыла глаза, то увидела женщину в белом халате. Девочка осмотрелась. Судя по окружающей обстановке, она лежала в больничной палате. В капельнице была какая-то прозрачная бесцветная жидкость, которая медленно скользила по трубке под кожу Эф.

— Ты как себя чувствуешь? – спросила медсестра.
— Хорошо, только пить сильно хочется, — ответила девочка.
— Не удивительно, у тебя обезвоживание, вон, физраствором поочередно с плазмой тебя капаем уже вторые сутки. Держи стакан с водой, пей маленькими глотками, я позову доктора.

Когда медсестра вернулась, ее сопровождал врач и мужчина в полицейской форме.

— Эф, ты помнишь, что случилось? — спросил доктор.
— А что случилось?
— Скажи, что ты помнишь до того, как сейчас пришла в себя?
— Я стояла возле доски и решала задачу.
— А потом?
— Потом я, кажется, уснула.
— Эф, подумай, пожалуйста, хорошо. Ты помнишь пожар?
— Какой пожар? Я не видела никакого пожара. А где он был?
— То есть, ты помнишь, как решала задачу, а потом уснула?
— Да, вокруг стало тепло и уютно, что сразу захотелось спать. Мне снились родители. Мы снова были вместе. А потом я проснулась тут. А что за пожар?
— Эф, я должен сообщить тебе очень плохую новость.
— Какую? – девочка напряглась.
— В вашем классе случился пожар, и твоя учительница по математике сгорела. Она умерла.

Эф улыбнулась.

— Ты улыбаешься?! – удивленно воскликнул доктор.
— Я рада, она была ужасной.
— Я так и знал, что пожар не был случайностью, — вмешался полицейский. – Это был поджог. Мотив – ненависть к учителю. Предполагаю, что кто-то из обиженных школьников. Возможно, ее одежду заранее пропитали средством для розжига или чем-то еще, а потом на уроке незаметно кинули в нее спичку. Я выясню это. Я могу побеседовать с ребенком?
— Давайте не сегодня, у Эф наверняка шоковое состояние. Оставьте ваш номер, я наберу, когда ее можно будет посетить. А пока мы обследуем девочку и понаблюдаем несколько дней. У нас завтра собирается консилиум. Уж очень любопытный случай.

Когда полицейский с доктором ушли, Эф тихонько спросила медсестру, что же все-таки произошло. Женщина сказала, что опрошенные после пожара дети утверждали, что когда Эф стояла у доски, учительница вдруг воспламенилась. Пытаясь потушить огонь, она стала метаться по классу, поджигая шторы, учебники и все вокруг себя. Очень скоро пламя охватило весь кабинет математики. Дети испугались и выбежали, заперев дверь снаружи. Они объяснили это страхом, что учительница сожжет всю школу, если начнет бегать в огне по коридорам. Когда пожарным удалось ликвидировать возгорание, они обнаружили лежащую на полу Эф и решили, что та мертва. Рядом было найдено и обуглившееся тело учительницы. Позже врачи скорой помощи осмотрели девочку, и, оказалось, та была жива. Эф дышала, и ее сердце билось.

— Ты была голая и абсолютно не пострадавшая от пламени, даже волосы не опалились. Ты находилась в летаргическом сне, и твой организм был сильно обезвожен, — разглядывая девочку, закончила свой рассказ медсестра.

Эф растеряно смотрела на женщину, пытаясь поверить в истинность услышанной истории. Она звучала, словно пересказ какого-то ужасного фильма, снятого на столько не правдоподобно, что интерес к просмотру не возникал совсем. Единственной эмоцией, которую вызвал у девочки рассказ, была скука. Эф почувствовала, как ее веки наливаются тяжестью, и она, зевая, обратилась к медсестре:

— Можно мне еще воды? Я попью и буду спать.

Спустя две недели обследования, всевозможных анализов, соскобов, посевов, томографий, рентгенов, кардиограмм и узи, а также допроса полицейского, не давших ровным счетом ничего для прояснения обстоятельств произошедшего события, Эф вернулась в интернат. Кабинет математики был закрыт на ремонт, а геометрию с алгеброй теперь вел новый преподаватель. Смерть коллеги немного утихомирила остальных учителей, и они с осторожностью выстраивали свое общение с учениками.

Полтора месяца в жизни Эф прошли без мучительных унижений и оскорблений возле доски. Сорок пять дней относительного спокойствия, пока изучение физики не подошло к третьей главе учебника, а именно к закону Паскаля, и Эф не вызвали его отвечать. Несколько минут Эф безуспешно пыталась сформулировать утверждение о давлении, краснея перед всем классом.

— Здесь же все изображено, — злобно прошипела учительница по физике.

Свист, с которым указка рассекла воздух в нескольких сантиметрах от лица Эф, заставил девочку вздрогнуть.

— И-ди-о-ти-на! Смотри сю-да! – физичка чеканила каждый слог, сопровождая его ударами длинной деревянной указки по плакату с изображениями двух колб с поршнями, наполненных газом и жидкостью, который был прикреплен к доске крупными магнитными дисками.

Каждый удар заставлял девочку вздрагивать снова и снова. Вдруг раздался треск,  Эф сжалась и зажмурилась, думая, что на этот раз учительница попала по ней. Но болевых ощущений не возникло, значит, удар пришелся снова по доске. Через мгновение она услышала стук, с которым на пол упала отломанная часть деревянной указки.

— Вот дрянь, из-за тебя указка сломалась!  Безмозглое существо! Чтоб тебя! – заорала физичка и замахнулась на девочку оставшейся в руках частью предмета.

Девочка испуганно посмотрела на деревянный обломок, направляющийся прямиком ей в лицо. По ее телу вновь побежали электрические разряды, а кровь застучала в висках. Время словно замедлилось, и, начиная с полпути, указка уже рассекала воздух со скоростью в несколько раз меньшей прежней. Ослепляющей боли в глазах не возникло, и Эф продолжала все отчетливо видеть. Девочка заворожено наблюдала, как пучок электрических разрядов коснулся указки, и алые искры тления побежали от ее кончика к основанию, превращая древесину в осыпающийся пепел и неумолимо приближаясь к руке учительницы, сжатой в кулак. И вот, искры коснулись пальцев женщины, она инстинктивно разжала их и отдернула руку. Указка упала, но Эф не услышала звука удара о пол. Голоса и другие шумы также смолкли. Пространство наполнилось блаженной тишиной, и все страхи ушли. Взгляд девочки пересекся со взглядом физички. Наконец, своими глазами Эф увидела оберегающую ее силу, источник волшебного тепла, которое она ранее только слепо чувствовала. Всем своим существом девочка приветствовала родное, теплое, заботливое пламя, в котором она теперь была в полной безопасности.  Его мощь увеличилась в сравнении с прошлым разом. Прошла буквально пара секунд с момента его касания – и тело учительницы осыпалось в кучу пепла у ног Эф.

Спустя несколько часов, ни один из детей, ставших очевидцами события, не рассказал правду. Все умолчали даже о том, что у доски учительница была не одна. Кто-то из страха быть испепеленным Эф, кто-то из желания увидеть подобное снова. Полиция напрасно тратила время, выясняя подробности случившегося происшествия. В тайне от учащихся все кабинеты оборудовали скрытыми видеокамерами.

Когда через несколько месяцев в школе-интернате произошло новое «самовозгорание» тела, запись была передана в отдел полиции, а оттуда под грифом абсолютной секретности напрямую в комитет госбезопасности. На следующий день Эф вывезли из интерната в закрытый исследовательский городок.

Уже через неделю Эф сожгла лабораторию после попытки ученых провести над ней болезненный опыт и сбежала. После того, как девочку снова удалось обнаружить, ее спящую перевезли в контейнере из огнеупорного вещества нового поколения на военную базу, удаленную от населенных пунктов. Какое-то время военным удавалось сдерживать пламя Эф жидким азотом. Несмотря на ошеломляющий разрушительный эффект и многочисленные жертвы от сопротивления девочки, выполнялся приказ делать все, чтобы она оставалась в живых. Эф представляла огромный интерес для разработок оружия нового поколения и создания универсальных солдат.

На какое-то время людям удалось договориться с Эф о сотрудничестве, но девочка временно пошла на этот шаг лишь для того, чтобы набраться сил. Она знала, что пока ее окружают люди, она никогда не будет в безопасности. Никто ее ласково не убаюкает и не погрузит в состояние абсолютного спокойствия. Никто и никогда не может позаботиться о ней должным образом. Девочка выжидала, проводя время в тренировках, исследуя передовые материалы и способы подавления пламени, структуру веществ и температуры плавления. Достаточно окрепнув, Эф в одностороннем порядке разорвала все договоренности с людьми. И когда, после тотального испепеления базы, персона Эф была объявлена государственной угрозой, военные направили весь свой потенциал для ее уничтожения.

С каждым новым столкновением силы Эф возрастали в геометрической прогрессии. В ужасе перед всепоглощающим пламенем, разумным и неподдающимся контролю, мир объединил усилия в противостоянии с ним. Мощь, которой теперь обладала Эф, позволяла превращать расплавленный жидкий металл в состояние плазмы. Температура ее пламени могла достигать ста тысяч градусов. Девочка устала убегать, все годы она хотела лишь одного – жить в мире, полной уверенности в своей безопасности. И теперь она была готова создать такой мир. Ее пламя дюйм за дюймом, фут за футом, миля за милей заботливо накрывало все вокруг. Материки исчезали в огне, океаны забурлили и стали выкипать. Мощь Эф все возрастала. Она взрывалась термоядерными реакциями, расщепляя вещества, медленно сводя количество химических элементов к безопасному минимуму. Эф создавала волшебный мир абсолютного спокойствия и безмятежности. Вскоре, все до краев атмосферы наполнилось пламенем и теперь, наконец, Эф могла расслабиться и раствориться в его нежных объятьях.

Она почувствовала, как ее тело рассыпается на мелкие частицы, которые в свою очередь разлетались на молекулы, исчезая в пламени. Ядра в ее атомах распадались на протоны и нейтроны, а электроны отрывались со своих орбит. Эф, наконец, достигла долгожданного единения с созданным ею миром. Водород и гелий стали новой формой ее существования. Идеальной, совершенной, безупречной. И Эф погрузилась в безмятежный сон.

Шли годы, летели тысячелетия, миллионы лет сменялись миллиардами… Ничего не нарушало покой. Но однажды какой-то ненавязчивый шум заставил Эф пробудиться. На фоне прекрасной глубины черного космоса и сияющих звезд она отчетливо различила странные силуэты. Они двигались вокруг, словно исследуя ее. Они были достаточно близко от нее, чтобы она могла их коснуться. Эф выбросила струю, и пламя поглотило силуэты. Она вернулась в состояние покоя и, уж было, снова задремала, как заметила сигналы, мчащие вглубь космоса с того места, где были силуэты. Эф перехватила волны. «Нет, этого не может быть!». Эф нервно запульсировала. Ее умиротворение отныне было нарушено, и безопасность снова была под угрозой. Эф не успела за скоростью сигнала, потеряв его в эфире до того, как тот достиг принимающей стороны. Эф долго мониторила пространство в том направлении, пока, наконец, не обнаружила нарушителей на третьей по удаленности от нее планете. Эф закипела в негодовании, выбрасывая струи. Но она, увы, была слишком далеко. Слишком далеко, для того чтобы ее лучи возмездия достигли цели. Ей нужно было собраться с силами и одной мощной вспышкой преодолеть расстояние до планеты и пробить ее атмосферу, ликвидировав все, представляющее опасность. Она слишком растратилась на многократные слабые попытки, и теперь ей было необходимо, как следует, выспаться, чтобы восстановиться перед решающим ударом.